Вверх по лестнице бегущей вниз
Вечер. Сумерки. Прохлада улицы. Красная буква М видна издалека.
Паркующаяся машина. Пара побирушек. Грязные сумки с пустыми пивными бутылками. Звяк-звяк-звяк.
Подземный переход. Ступеньки. Стеклянные двери. Сурово подмигивающий лампочкой турникет. Эскалатор.
Здесь не слышно рева машин, но различим гул проносящихся поездов. Здесь уже не ловится радио. Здесь работает на пределе мобильная связь. И все же...
Звонок. Пронзительно-электронный. И мобильный телефон в руке. И трубка прижатая к уху.
— Алло. Да, я... Кто?
В глазах оживление, а длинная стелящаяся змея эскалатора уже подхватила и тянет вниз.
— Катюша! Катюшенька. Господи!!! Погоди... Что? Нет... Я в метро спускаюсь... Да, сейчас отрубится. Погоди...
И корпус поворачивается. И ноги начинают отсчитывать бегущие вниз ступени.
Вверх! Вверх по лестнице бегущей вниз. Хорошо, что вечер. Народ еще устало суетится, торопясь домой, но час пик уже прошел.
— Да... Нет, пока еще не отключился, можно говорить. Как ты, Катенька? Угу... ага... да ты что?! Защитилась наконец? Молодец. Здорово... Ну да, через пятнадцать лет после того как надо было бы защититься... Хм... А Смирнов? У Вас же одна тема была... Что? Ну и что, что пил? Все пьют... Много пил?.. Что с ним?.. Да ты что! Обморозился? Совсем замерз? На смерть?.. Не знал... Да... Жаль его... Талантливый был... Помнишь на третьем курсе... да... да... да-да-да-да-да. Помнишь.
Улыбка.
А против него только хмурые лица. Они едут вниз. Они смотрят на бегущего вверх по едущему вниз эскалатору с неприязнью. Этот бегущий не такой, как они. Странный он какой-то. Ненормальный. Вон еще и толкается.
— Простите. Нет, Катюш, это я не тебе. Это я...Да не важно. Кого еще из наших видишь?.. Никого?.. А слышала чего о ком? Кто где? Нет... не знаю... Я после Лешкиных похорон вообще ни с кем... Как кого Лешки? Красикова. Как?.. По мокрой трассе шел, подрезали. Выворачивать стал, занесло и на встречку. По камазу. Всмятку... Лешку всмятку, камазу-то чего сделается? А ты не знала?.. Извини...
А дыхание уже сбилось, и ноги все труднее отсчитывают ступеньки.
— Катюшенька, как я рад тебя слышать. Ты себе не представляешь. А сама как? Володька как? Что?.. То есть как развелись? Давно?.. угу... ага...
Странная гамма чувств. По лицу трудно сказать, что за эмоции возникли у человека, что за мысли забегали в голове.
— Сам?.. сам так же. Все так же... Женился?.. нет, не женился... Ты же знаешь...Да... да... да. Ты помнишь? А помнишь как... Да-да-да...
Улыбка. А ноги уже подгибаются.
— Ты помнишь. Ты все помнишь, надо же... Увидеть бы тебя... Что?.. Когда? Прямо сейчас?! К тебе? А ты где?.. А я на Шаболовке. Да полчаса. Целых полчаса, целая вечность!.. Что?.. Да, десять лет — не срок, а десять минут — вечность... Да, еду. Да... Алло... алло...
Мобильник пискнул и потерял сеть. Он прекратил свой бег вверх по едущей вниз лесенке и сел на ступеньку. Ноги гудели, но он не заметил усталости. Кто-то посчитал бы это бегом на месте, а для него...Он рассмеялся каким-то своим мыслям, вскочил и галопом поскакал вниз. По ступенькам. К поездам, которые гудят, постукивают, как настоящие, хоть и не настоящие на самом деле, а так, метрошные. Один из этих поездов всего за полчаса довезет... и еще десять минут пешком.
Он улыбнулся и прибавил ходу.